Найти бы к старости уютный уголок …

Как отыскать в старости уютный уголок для многих белорусов — вопрос нетривиальный.

Можно встретить в печати малоприятное утверждение, что Беларусь стала, или более мягкий вариант, становится страной стариков. Увы, для этого есть веские основания. На 1 января 2024 года в Беларуси проживало 1 миллион 574 тысячи человек в возрасте 65 лет и старше, что составляет 17% всего населения страны.

За последние десять лет численность этой возрастной группы выросла на 212 тысяч. Самым «постоянным» из регионов является Витебская область: здесь живет 19,4% пожилых людей, а самый молодой — Минск: граждан в возрасте 65+ здесь всего 16%. Зато в столице самое большое количество долгожителей — почти семь тысяч человек перешагнули 90-летний возраст, а 124 — столетний. Всего же в стране более 40 тысяч человек в возрасте 90+ и 613 — 100 лет и более. 85% долгожителей – женщины.

Даже из этой короткой информации видно, что проблема старости в стране сложна. Напрасный труд – поиск содержательных аналитических публикаций на эту тему в СМИ. Если и наткнёшься на искомое, то чаще всего это будет восхваление государственной политики в отношении старшего поколения. У пропаганды есть свои, весомые аргументы.

Попытаемся исследовать одно из ответвлений темы ‑ дома для престарелых.

Хорошо запомнилось с детства, что домом для престарелых пугали. Считалось, что отправляться туда для проживания возможно лишь в случае крайне неблагоприятных жизненных обстоятельств.

Лет пятьдесят назад, когда день конституции в СССР официально отмечался 5 декабря, меня, молодого корреспондента «Сельской газеты» отправили в командировку в Полоцкий район. Задание сформулировали ясно – показать, что все конституционные права сельским жителям доступны.

Старость приходит независимо от содержания конституций. Но далеко не всем удается в эту сложную пору сохранить бытие счастливым. Вот и в Полоцком районе мне показали, среди прочих заведений, и дом для престарелых в Ветринском сельсовете. После получаса хождения по комнатам захотелось побыстрее выскочить на свежий воздух. Дух старости оттуда невозможно было выветрить никакими вентиляторами. Комнаты густо заселены, буквально напичканы постояльцами. Жизненное пространство – на расстоянии вытянутой руки между койками. Старики, вынужденные постоянно лежать в койке, жили вместе с теми, кто ещё сохранял силу и бодрость.

В этом доме регулярно мыли полы и протирали всюду пыль, вовремя звали в столовую или подавали еду к постели. Штат был укомплектован медицинским и хозяйственным персоналом. Но и финансирование рассчитывали на казенный стиль существования, и сама идеология помощи немощным старикам предполагала лишь физическую и немудреную медицинскую поддержку. Человека, попавшего в беду, спасали от нищеты, от голода и холода, от прозябания, образно и фигурально, и финала под забором. Этого никто не скрывал.

Об ином можно было лишь мечтать.

Для заслуженных людей в начале 1970-х годов открыли нечто совсем иное ‑ дом-интернат республиканского значения. Сделали это, как записано в исторической справке, по личному указанию первого секретаря ЦК КПБ Петра Мироновича Машерова. Был он предназначен для избранных. Попадали туда состарившиеся Герои Советского Союза, руководители крупного ранга и тому подобные.

Страна могла расщедриться только для узкой касты немощных граждан. Что ж, было на что равняться, хотя бы в перспективе.

Что поменялось с тех пор? Дома престарелых, сейчас, правда, это название устарело и утратило право на существование, по-прежнему необходимы.

В нынешнем году эта сфера социальной заботы переживает коренные изменения. С 1 июля 2024 года действует обновленный Закон «О социальном обслуживании». Одно из основных новшеств – создание системы долговременного ухода за пожилыми и инвалидами.

Как утверждает в прессе заместитель начальника главного управления социального обслуживания и социальной помощи Министерства труда и социальной защиты Николай Орел, это очень важное изменение.

Пожилой человек, будет окружен вниманием со стороны социальных работников и медиков. Уход за ним позволит максимально жить в привычной обстановке, дома. Это касается граждан, которые нуждаются в посторонней помощи: пожилые люди в возрасте 65 лет и старше и инвалиды, имеющие соответствующие проблемы.

В социальных объектах в течение долгого времени улучшалась материально-техническая база и создавались хорошие медицинские блоки. При этом социальные пансионаты продолжают расширять свой функционал.

В то же время, по свидетельству белорусских социологов, тема, рассматриваемая нами, находится если и не на обочине, то и не в центре внимания. Во-первых, почти 80% стариков всем довольны. А самым востребованным, как сообщается, является «санаторно-курортное лечение и оздоровление, медицинская реабилитация и физкультурно-оздоровительные услуги. Ими бы пользовались от 62% до 44%.

Что касается домов престарелых, то почти 70% опрощенных считают малопривлекательной. Противников проживания в замещающей семье или с помощником, а также пожизненного содержания с иждивением ещё больше – соответственно 74.5% и 79.3%.

Но автору не следует горячиться в оценках, потому что остается почти треть опрошенных, не отрицающих необходимость домов престарелых.

Множество жизненных историй, известных мне, доказывают, что в белорусском характере, именно в характере стариков, сильно проявляется желание и стремление доживать век самостоятельно. Отсюда цепкость деревенских стариков к саду-огороду, когда не хватает сил на корову и даже козу, к курочкам во дворе.

Добрая приятельница нашей семьи Наталья, сама пенсионерка. Сын с женой и дочуркой живет почти за четыреста километров, мать – в пять раз ближе. Но ей приходится то спешить на помощь сыну и к заболевшей внучке, то ещё чаще к 86-летней матери. В последний приезд мать пожаловалась, что не может удержать в руках чашку…

Но тема дома престарелых даже не поднимается. «Когда мать совсем ослабеет, ‑ говорит Наталья, ‑ я перевезу ее к себе.

Да, новшества имеют и лирический аспект. Теперь дома-интернаты, переименованные в социальные пансионаты, получат название. Один из примеров: ГУ «Брестский социальный пансионат «Прибужье».

Параллельно системе государственных домов призрения возникла альтернативная форма ухода – частная. Какое-то время она не тревожила сильно власть, но так только казалось. Заместитель министра Марина Артеменко пояснила: «Эта тема не новая и имела свою предысторию. Регулярно к нам и в местные органы власти поступали обращения граждан, родственники которых находились в пансионатах частной формы собственности. Эти обращения содержали указания на несоблюдение норм безопасности и санитарных правил оказания социальных услуг».

Любимое слово, а также и форма проявления деятельности, мониторинг.

Итогом мониторингов стало закрытие или приостановление деятельности 11 из 35 субъектов хозяйствования. Замминистра считает, что решение спасало пожилую клиентуру от некачественного медицинского обслуживания, которое могло привести к трагедиям.

Остается неизвестным, проводился ли подобный мониторинг в домах престарелых перед перевоплощением их в пансионаты. Можно предполагать, что и в теперешних пансионатах далеко не все идеально. В прессу попадают лишь благостные сообщения. Министерство внутренних дел берёт шефство над Кричевским социальным пансионатом. Гомельские профсоюзы помогают дому престарелых «Шубино». Безусловно, есть и другие примеры. И то, что не исчезает такая форма помощи, как шефство лишь подтверждает существование проблемы. Скажем, в том же «Шубино» профсоюзы установили беседку. Это означает, что в проекте пансионата, как он стал именоваться сейчас, не хватает на территории мест для отдыха, общения. Одной беседкой проблема не исчерпывается. Одна из обитательниц пансионата высказывала пожелание, чтобы появилась возможность для инвалидов-колясочников выезжать на концертные программы или спектакли в областной центр. Потому что в доме престарелых культурная жизнь зацикливается на просмотре телевизора, от него уже голова кругом идет.

В соседних странах существуют благотворительные фонды для помощи обитателям пансионатов. Они позволяют регулярно общаться, быть в курсе событий и проблем, что делает помощь эффективнее. Обнаружить следы таких фондов у нас не удалось.

К счастью, частному бизнесу, занятому в этом деле, не было вовсе отказано в существовании. Но частные заведения заставили пройти лицензирования, естественно, с ликвидацией недочётов.

О том, чего ожидать от этого варианта, сообщил корреспонденту «Звязды» заместитель начальника управления организации социального обслуживания Министерства труда и соцзащиты Николай Орел.

— В этом вопросе нам нужно помнить о принципе добровольности, — сразу же предупреждает наш собеседник. — Желание детей здесь не имеет никакого значения. Попасть в дом-интернат пожилой человек может при единственном условии: он сам должен этого хотеть. «Сдать» дедушку или бабушку в дом-интернат против их воли нельзя. Конечно, если человек может сам себя обслуживать, вряд ли он захочет пойти туда жить. Но со временем, когда он уже перестает справляться с жизненными задачами, в ряде случаев дом-интернат может стать единственным выходом, особенно если у человека есть медицинские показания.

Как попасть в дом-интернат для престарелых?

— Для этого человек должен или обратиться с заявлением от своего имени в местный орган по труду, занятости и социальной защите, или сделать это через территориальный центр социального обслуживания (ТЦСОН), — поясняет специалист. — Но лучше все же обратиться самому в управление по труду, занятости и социальной защите: там сразу же и проконсультируют, и расскажут о необходимых документах, и сами параллельно начнут их собирать.

Какие документы нужны?

Прежде всего, паспорт. Еще заключение ВКК о необходимом типе дома-интерната, выписка из медицинских документов (для начала нужно обратиться в поликлинику к своему участковому терапевту). Также нужны документы, подтверждающие право на льготы. Здесь имеется в виду прежде всего удостоверение инвалида, если оно есть. Или, например, удостоверение участника Великой Отечественной войны и т.д. Они дают право на первоочередное или даже внеочередное поселение в дом-интернат. Правда, на 1 января этого года очередей на поселение туда в нашей в стране не было.

Также органы по труду, занятости и социальной защите сами запрашивают сведения о месте жительства и составе семьи; справку о жилых помещениях, находящихся в собственности гражданина в соответствующем населенном пункте; запрашивают (оформляют) справку о размере пенсии, копию заключения МРЭК об инвалидности, акт обследования материально-бытовых условий проживания.

— Зачем необходимы все эти справки? — спрашиваем Николая Анатольевича

— Потому что человек выписывается из своей квартиры и прописывается в доме-интернате. Государство не забирает его квартиру. Это может произойти только при волеизъявлении самого человека, когда между человеком и государством заключается договор ренты.

Что касается состава семьи, то он влияет на оплату. Если есть трудоспособные дети, то есть в возрасте от 18 лет и до пенсионного возраста, и если они не являются инвалидами 1-й или 2-й группы, то человек поселяется в доме-интернате на платной основе.

Сколько стоит дом-интернат?

Стоимость содержания человека составляет 961 рубль в доме-интернате общего типа и 776 рублей в доме-интернате психоневрологического типа. Столько государство тратит в месяц на одного человека. При этом оплата проживания в доме-интернате, установленная государством, другая. Проживание за один месяц обойдется в сумму около 500 рублей. Оплата может в разных регионах отличаться, но незначительно.