«Тунеядство» по-российски: заставить больных платить за свое лечение

Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко предложила пересмотреть подход к обязательному медицинскому страхованию (ОМС) для неработающих трудоспособных граждан. По ее словам, расходы на можно было бы переложить с бюджетов субъектов на самих граждан, не занятых официально.

Предложение взимать страховые взносы на обязательное медицинское страхование с безработных граждан, не состоящих на учете в службе занятости, требует серьезного анализа в контексте фундаментальных принципов социального государства. Инициатива, формально нацеленная на повышение личной ответственности, при ближайшем рассмотрении вступает в системное противоречие с международными правовыми стандартами. Основополагающие международные акты, такие как Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, гарантируют право каждого на наивысший достижимый уровень здоровья, что подразумевает в первую очередь доступность медицинской помощи. Введение финансового барьера для категории лиц, по определению лишенных стабильного дохода, делает эту помощь недоступной, а саму меру дискриминационной по признаку социального положения.

Нормативная база Международной организации труда выступает дополнительным фильтром для оценки подобных решений. Конвенция МОТ №102 «О минимальных нормах социального обеспечения» и Рекомендация №202 «О минимальных уровнях социальной защиты» формируют концепцию социального базиса, который должен быть доступен всем, включая безработных. В рамках этой парадигмы государство несет обязательства по обеспечению граждан основными социальными благами, особенно в периоды уязвимости, каким является потеря работы. Перевод финансового бремени ОМС на самого безработного де-факто означает демонтаж этой минимальной гарантии, что противоречит духу и букве международных стандартов.

На национальном уровне инициатива выглядит не менее проблематичной. Хотя ее формальная правомерность может быть обеспечена принятием соответствующего закона, ее содержательная сторона вступает в коллизию со статьей 41 Конституции РФ, гарантирующей бесплатную медицинскую помощь, и статьей 7, провозглашающей Россию социальным государством. С точки зрения целесообразности мера порождает порочный круг социального исключения: невозможность оплатить медицинскую страховку ведет к ухудшению здоровья, что, в свою очередь, блокирует возможности для трудоустройства и реинтеграции в общество. Фискальный же эффект от попыток взыскать платежи с не имеющих доходов граждан представляется сомнительным и несоразмерным системным издержкам, включая рост бедности и ухудшение эпидемиологической ситуации.

Примечательно, что данная инициатива обнаруживает отчетливое идеологическое сходство с белорусской политикой в отношении безработных в Беларуси, базирующейся на т. н. «Декрете о тунеядстве». Общей для двух подходов является парадигма, в которой безработица трактуется не как социально-экономическая проблема, требующая поддержки и решения, а как личная вина и уклонение от гражданской обязанности. Если в Беларуси это выразилось во введении прямого сбора, то в российском предложении используется схожий механизм, направленный на лишение государственной поддержки и угроза утраты доступа к медицине как следствие невозможности платить.

По данным ВЦИОМ 59% россиян не поддерживают введение налога для трудоспособных граждан без официального трудоустройства. Одобряют эту меру 33%, затруднились с оценкой 8%. Глава Минтруда России Антон Котяков также не поддержал идею о введении налога на тунеядство. Между тем, выдвижение таких инициатив свидетельствует о формировании в России тревожного тренда, при котором государство перекладывает свои социальные обязательства на наиболее уязвимые группы населения, переводя их из категории субъектов поддержки в категорию объектов административного и финансового давления. Таким образом, обсуждаемая мера не только противоречит правовым нормам, но и знаменует собой опасный сдвиг в сторону принудительной социальной политики, подрывающей основы общественной солидарности.