Критический памфлет о великом клубне
В условиях турбулентной геополитики, под аккомпанемент санкционных симфоний и синоптической неопределенности весны, на просторах Республики Беларусь произошел феномен, который, еще недавно, был бы воспринят как фарс. Местами с прилавков исчез картофель — не просто продукт, а символ стабильности, источник калорий и основа идеологического борщового набора.
В ходе обсуждения на ток-шоу «По существу» выяснилось, что проблема настолько многоуровневая и насыщена политико-аграрной экзистенцией. В этой связи без чувства юмора к ней подступиться невозможно.
Ток-шоу прояснило, что картофель уже давно утратил статус простого сельхозпродукта и превратился в маркер административной воли и государственного темперамента. По словам Олега Гайдукевича, если бы картошка в стране хранилась идеально, Глава государства не ездил бы в поля с ревизией. То есть сама инспекция главы государства в картофелехранилище — это своего рода форма управления, реакция на клубневые отклонения и индикатор неполной гармонии между собранием урожая и соблюдением ГОСТов по его укладке. Картофель, таким образом, становится лакмусовой бумагой институциональной зрелости.
Однако проблема не только в укладке и хранении. Сельхозпроизводители жалуются на невыгодность торговли с сетями. Представители розничных сетей отвечают загадкой в духе Кафки: «Это уже другая история». Ситуация доходит до парадокса: картофель вроде бы выращен, складирован, даже поставлен в сети, но на прилавках его почти нет. Аналитики могли бы заподозрить здесь квантовую механику, ведь речь идет о картошке Шрёдингера ‑ она одновременно существует и отсутствует в зависимости от наблюдателя. Спросите минчанина — нет. Послушайте агрария из Лунинецкого района ‑ есть. Переключитесь на замминистра – «по кассе всё видно, массового вывоза не зафиксировано».
Тем временем себестоимость картофеля превратилась в предмет философских дебатов. Представители НАН рассказали, что производственная цена клубня варьируется от 50 копеек до 1,6 рубля, в зависимости от того, кто копал, куда клал и насколько проветриваемо хранилище. В этих расчетах есть что-то мистическое, когда складывается впечатление, что картошка — это не столько растение, сколько финансово-энергетическая субстанция, изменяющаяся в зависимости от месяца, влажности воздуха и настроения бухгалтера.
Среди версий исчезновения продукта упоминаются, как ни странно, спекулянты и даже прямой вывоз картофеля в Россию. Возникает ощущение, что клубень стал объектом трансграничной торговли, а возможно, и предметом контрабанды. Министерства и ведомства рапортуют: «Лицензий не выдавали, машины перехватывали, документы проверяли». А доблестные правоохранители традиционно кого-то задерживает. В этом месте хочется напомнить: когда овощ становится предметом оперативной сводки, государство вступает в фазу клубнево-политической тревоги.
Однако кульминация есть риторический маневр, в котором дефицит картофеля представляется элементом информационной войны. По версии некоторых участников дискуссии, Запад посредством провокационных видеороликов убеждает белорусское население в надвигающемся голоде. Картошка, в этой логике, уже не овощ, а информационная боеголовка. Враг не просто хочет лишить народ борща, он стремится разрушить саму ментальную основу устойчивости. Подобная трактовка превращает сельскохозяйственный вопрос в вопрос государственной безопасности. И вот тут, как ни странно, фарс переходит в трагикомедию.
По сути, все участники дискуссии признают наличие проблемы, но каждый видит её источник по-разному. Сельхозпредприятия — герои, фермеры — пострадавшие, розничные сети — в недоумении, министерства — на чеку, а граждане — у прилавков, перед табличкой «картофель отсутствует». В итоге вся система напоминает странную картофельную драму с элементами театра абсурда. Все ждут урожай, но никто не может сказать, как и почему клубень превращается из массового продукта в предмет дефицита.
Таким образом, в эпоху макроэкономических шторма и глобальной истерии именно картофель стал неожиданной точкой напряжения и объектом социального дискурса. И если в прошлом политические кризисы начинались с хлебных бунтов, то сегодня, вполне возможно, будущее устойчивости государства измеряется в рублях за килограмм клубня. Остается только надеяться, что следующим шагом не станет создание нового ведомства «клубневой безопасности», а картофель не окажется в Красной книге Республики Беларусь.
