«Заблокируем всё!»: Франция на пороге нового социального взрыва

Во Франции бушует социальный шторм, вызванный жесткими мерами экономии правительства, которое намерено сократить бюджет страны на колоссальные 44 млрд. евро. Это решение стало той последней каплей, которая переполнила чашу терпения французов. План властей включает в себя отмену двух национальных праздников, заморозку пенсий и масштабное сокращение расходов на здравоохранение. Эти меры были восприняты обществом как глубоко несправедливые и ударяющие по самым уязвимым слоям населения.

Недовольство подпитывается устойчивым убеждением, что государственный бюджет расходуется неэффективно и перераспределяется в пользу богатых, в то время как простых людей заставляют расплачиваться за кризис, в котором они не виноваты. Требования протестующих звучат громко и четко: прекратить практику выделения «миллиардов богатым», сократить военные расходы и снизить пенсионный возраст до 60 лет. Этот протест происходит на фоне глубокого политического кризиса, когда правительство Байру продержалось всего девять месяцев, а парламент выразил ему вотум недоверия, что окончательно подорвало доверие к политической элите.

Уникальность нынешней волны протестов заключается в ее интернет-истоках и горизонтальной структуре. Движение «Заблокируем всё», зародившееся в социальных сетях еще в июле, сумело мгновенно мобилизовать тысячи людей, прежде всего молодежь, без единого явного лидера. Это напоминает движение «желтых жилетов», но отличается еще большей спонтанностью и широким социальным составом. В акциях участвуют самые разные группы: работники транспорта и нефтеперерабатывающих заводов, сотрудники Amazon, металлурги, учителя, студенты и даже сельскохозяйственные работники.

Роль традиционных профсоюзов в этой стихии оказалась неоднозначной. Крупнейшие объединения заняли разную позицию. Всеобщая конфедерация труда активно поддержала выступления, в то время как Французская демократическая конфедерация труда и Сила рабочих призвали своих сторонников копить силы до запланированной на 18 сентября общенациональной забастовки. Примечательно, что, несмотря на один из самых низких уровней профсоюзного членства в Европе, французские профсоюзы сохраняют огромное влияние благодаря способности парализовать ключевые сектора экономики и вести переговоры от имени трудящихся. Их сила не в численности, а в мощной мобилизационной способности, уходящей корнями в богатую историю социальных битв, от Народного фронта 1930-х годов до легендарного мая 1968-го.

Последствия забастовки 10 сентября оказались ощутимыми для всей страны. Жизнь во Франции буквально замерла. Серьезные перебои испытали железнодорожное сообщение, были отменены многие поезда дальнего следования и региональные электрички, движение на линиях RER было нарушено. Протестующие блокировали дороги и учебные заведения, что привело к закрытию 25 национальных музеев, а также многих магазинов и ресторанов в центре Парижа. Власти ответили массовой мобилизацией сил правопорядка, когда 80 тысяч полицейских были стянуты для обеспечения порядка, произошли стычки, были задержания.

Однако на этом история не заканчивается. Профсоюзы уже анонсировали новую масштабную забастовку на 18 сентября, к которой готовы присоединиться авиадиспетчеры, что грозит параличом воздушного сообщения. Исторически французское государство часто шло на уступки под давлением улицы, как это было с Матиньонскими соглашениями 1936 года или Гренельскими соглашениями 1968 года. Сейчас правительство оказалось в сложнейшем положении, когда оно не может полностью отказаться от непопулярных реформ, но вынуждено считаться с колоссальным общественным недовольством.

В конечном счете, эти забастовки не просто экономический торг, а глубоко укоренившаяся форма политического участия, отражение кризиса легитимности власти и традиционных институтов. Это мощный механизм прямого волеизъявления граждан, унаследованный со времен Великой французской революции. Несмотря на все экономические издержки и неудобства, право на забастовку остается фундаментальным элементом французской социальной модели и демократической традиции. Будущее страны сейчас зависит от того, сумеют ли власть и общество найти новый социальный компромисс, способный учесть интересы всех в условиях растущего неравенства и экономических трудностей.