От солидарности к подавлению: современные угрозы трудовым правам в глобальном контексте

Согласно Глобальному индексу прав трудящихся (Global Rights Index 2025) Международной конфедерации профсоюзов (МКП) за 2025 год, права трудящихся находятся в состоянии ухудшения на всех континентах. Причём Европа и Америка зафиксировали худшие результаты с момента начала составления индекса в 2014 году. Индекс МКП по правам представляет собой всеобъемлющий обзор прав трудящихся в законодательстве, ранжирующий 151 страну по списку из 97 показателей, полученных из Конвенций МОТ и является единственной базой данных такого рода. Нарушения регистрируются каждый год с апреля по март.

По данным, представленных в ежегодном обзоре ситуация в России, Беларуси и Украине демонстрирует системные нарушения фундаментальных трудовых свобод, включая свободу ассоциации, право на коллективные переговоры и право на забастовку.

В Российской Федерации наблюдается устойчивая деградация модели трипартизма. Введённые нормы о «некоммерческих организациях, выполняющих функции иностранного агента» легитимируют практику стигматизации независимых профсоюзов, а также создают барьеры для международной профсоюзной солидарности. Формально декларируемые нормы трудового права подменяются административно-правовыми механизмами давления, что выражается в запретах на проведение собраний, давлении в отношении активистов и недопущении альтернативных форм представительства работников. С учётом изложенного, Россия получила от МКП оценку 5, что означает полное отсутствие гарантий трудовых прав на практике.

Негативная ситуация наблюдается в Республике Беларусь, которая на протяжении последних десятилетий входит в перечень государств с наихудшими условиями для работников. Политика белорусского государства характеризуется ликвидацией независимого профсоюзного движения, криминализацией трудового активизма и формированием профсоюзов, контролируемых органами власти. Такая форма «корпоративного авторитаризма» сводит на нет любые проявления самоорганизации трудящихся, что напрямую нарушает положения международных трудовых стандартов, закреплённых в Конвенциях МОТ №87 и №98. Поэтому Беларусь также получила оценку 5, подтверждающую отсутствие реального механизма защиты трудовых прав.

Украина, формально декларируя приоритет демократических ценностей, демонстрирует парадоксальную ситуацию, когда на фоне вооружённого конфликта и вызванного им форс-мажорного режима права трудящихся подвергаются размыванию посредством законодательных инициатив, стимулирующих гибкость рынка труда. В частности, введённый в 2022 году так называемый «закон 5371» исключает малые и средние предприятия из системы коллективных договоров, что разрушает горизонтальную структуру социального диалога и усиливает индивидуализацию трудовых отношений. Настораживают также попытки властей национализировать собственность профсоюзов. Так, на фоне военного положения и экономического давления формируется режим «производственного неолиберализма», при котором приоритет отдается интересам капитала и государства, а не трудового сообщества. Потому Украина получила оценку 5 за отсутствие гарантий трудовых прав.

Однако тревожная динамика прослеживается и в более стабильных юрисдикциях. Несмотря на относительную институциональную устойчивость, Европа в 2025 году зафиксировала наихудший показатель за всё время ведения Индекса, со средним рейтингом 2.78. В частности, Италия, ранее входившая в когорту стран с наименьшими нарушениями, в условиях политического дрейфа вправо приняла ряд нормативных актов, ограничивающих проведение забастовок, в том числе в транспортном секторе. Финляндия пошла по аналогичному пути, урезав права на политическую стачку и усилив санкции против профсоюзов. Эти меры означают отход от классической модели социального партнёрства, свойственной североевропейскому региону, и переход к рестриктивному регулированию труда в интересах работодателей.

Показателен случай Грузии, где принятый в 2024 году закон о «прозрачности иностранного влияния» требует от общественных и профсоюзных организаций, получающих более 20% финансирования из-за рубежа, регистрироваться как действующие в интересах «иностранной силы». Подобные практики, имитирующие модели регуляции, свойственные авторитарным режимам, ведут к деградации правовой среды и маргинализации гражданского сектора.

В контексте общей эрозии трудовых свобод, особенно ценно рассмотреть опыт стран, в которых трудовые права не только формально закреплены, но и эффективно реализуются. Согласно рейтингу только семь стран мира сохранили высший уровень — оценку 1 обозначающую «спорадические нарушения» при общем соблюдении прав работников.

Наиболее положительные примеры представлены Швецией, Данией и Германией. В Швеции профсоюзы играют ключевую роль в формировании социально-трудовой политики, обеспечивая коллективное представительство на всех уровнях от предприятия до парламента. Высокий уровень охвата коллективными договорами и мощная институциональная база профсоюзов делают Швецию примером для подражания в области трудовых прав.

Дания демонстрирует зрелую модель трипартизма, при которой государство, работодатели и трудящиеся совместно вырабатывают решения по ключевым вопросам занятости, заработной платы и условий труда. Здесь профсоюзы не рассматриваются как противовес власти, а как полноправные участники публичной политики.

В Германии система Mitbestimmung (совместного управления) предоставляет работникам реальные рычаги влияния на управленческие решения в крупных компаниях. Право на создание производственных советов, гарантии от преследования за профсоюзную деятельность, а также широкое применение коллективных договоров обеспечивают высокий уровень социальной справедливости на рабочем месте.

Таким образом, наблюдается глубокая дифференциация глобального ландшафта трудовых прав: от стран с институционализированным социальным диалогом и профсоюзной демократией до юрисдикций, в которых трудовые права утрачивают даже символическое значение. В свете этой тенденции необходимо активизировать усилия по защите профсоюзов как носителей демократии и субъектов противодействия социальной деградации. Глобальный вызов XXI века — это не только автоматизация и климат, но и способность общества защищать человека труда от произвола капитала и государства.